Летели к черту облака с большой скоростью.
Я спрашивал, что случится осенью.
Глаза и волосы твои выцветут,
А мои станут черными с проседью.
Как больно осенью горло сжимается.
Как жаль, но я разучился плакать.
И не умея словами всё это высказать,
Упал, упал всем телом в осеннюю слякоть…(с) 7 раса – Качели
Спустя месяц на том же месте. Месяц назад мы терялись в сомнениях, безразличны ли мы друг другу, боялись что-то предпринять, запоем говорили и запоем пили. А теперь вот как всё.
Об этом хочется не только всё время говорить, но и писать.
Я готова ночевать с тобой где угодно, быть с тобой где угодно, лишь бы с тобой, а детали неважны. Мы можем спать три часа, но вместе и эти три часа для меня будут лучше, нежели десять часов сна в наиуютнейшей кровати, потому, что так наиболее уютно. Так наиболее. Так…
Здесь самые шикарные закаты и рассветы, дающие энергию на весь день. Да так, что я таки сдаю норматив на выносливость, хотя не была уверена в том, что осилю (разве что чисто из принципа). Да так, что когда мой негр-одногруппник врезал мне случайно по лбу теннисной ракеткой, я хоть и крыла его последним матом, но простила. И пофиг что полба синее, шишка громадна, голова дико болит и кружит по полной программе. Мда, надеюсь, что не сотрясение. Да навряд…
Мне непривычно ходить одной. Вспоминаются не наилучшие хмельницкие времена, но реабилитируют мысли о том, что это временное положение вещей. Погнали универом на Олимпийский – ну и пусть. Было интересно поглядеть, где же ты работал, где чуть не сорвался, а ведь высота таки внушительная ох как. Было приятно ходить по незнакомым мне районам и улицам, делать доброе дело, помогая Славику, мало о чем думать из-за мешающей боли в голове, покупать себе что-то покушать и попить на жалкие 15 грн, а потом кормить себя за день наконец, сидя около кпишного корпуса, наблюдая за оживленным движением машин, курить и слышать в голове Ночных грузчиков – 7:00 и думая о тебе, блин. О чем еще я думаю?
Ты волнуешь меня во всех смыслах, меня словно током прошибает, когда ты вновь говоришь, что приходили менты, пороховая бочка, пороховая бочка…
И да. Неужели нам воистину трудно продержаться друг без друга не то, что день, а пару часов?